– Конечно, – кивнул он. – Чем женщина в развитии отличается от мужчины? Знаю много женщин, которые занимаются мужскими профессиями и у них всё прекрасно получается. Тебе тоже запретили получить образование? Поэтому ты прописала это в контракте?

Сглотнув от его пристального и такого понимающего взгляда, слабо покачала головой.

– Нет. Эта участь постигает только бедные семьи, а наша дружит с Романом. Поэтому меня бы продали подороже, – всё же вырвалось это. Сказала и теперь испуганно распахнула глаза, то открывая, то закрывая рот, взглянув на Рикардо.

– Не нужно, Анна. Ты сказала правду. Так оно и есть, – печаль проскользнула в его глазах, и он бросил кости.

– А ты? Эти акции, которые ты унаследовал, стоили того, чтобы следовать условиям деда и пройти знакомство с обрядами цыган? – Поинтересовалась я.

– Стоили, – отрезал он.

– Тебе не хватает денег? Или…

– Нет, – рассмеявшись, ухмыльнулся. – Они ничего не стоят сейчас. Модный дом на грани банкротства. Дед, в силу своей старости, не мог продолжать дело и передал отцу, а тот в силу своего ограниченного мышления и необразованности в этом вопросе, буквально потопил всё. Конкуренты проглотили эту компанию.

– Но тогда зачем она тебе? – Удивилась я.

– Обещал.

– Кому?

– Одному человеку. Я дал обещание и должен его исполнить. Не позволю смешать её имя с грязью.

– Это женщина?

– Да.

– Ты любил её?

– Очень. И буду продолжать, пока не умру, – он так зло бросил кости, что мне пришлось их поднять с пола и показать ему цифры.

Выходит, и его сердце кем-то уже занято. Ну а как иначе? Он должен был кому-то принадлежать, ведь сейчас узнала одну из черт, которая редко встречается у цыган в моём таборе. Честность и уважение. Мне их очень не хватало.

– Это моя мать, Анна, – подал голос Рикардо, и я подняла на него взгляд. Сердце отчего-то забилось быстрее, а плечи расправились. Некое облегчение.

– Понятно, – улыбнувшись, сделала ход.

– А ты приревновала, жёнушка, как и к тем, кто наслаждается шоу, которое даю каждое утро? И в их число входит твоя подруга, – хитро прищурился он.

– Не приравнивай обычный интерес к ревности, Рикардо. Откуда столько самолюбия? – Тихо рассмеялась от его заявления.

– А почему бы ему не быть? Освободи дом, – он указал взглядом на доску.

– Нет, – с улыбкой ответила ему.

– Что? Я свой тебе освободил ещё на середине партии! – Возмутился он, а у меня вызвал смех.

– Это твоё решение, но не моё, – заметила я.

– Ты жульничаешь. Так не играют, – пододвинулся ближе к столу.

– Отчего не играют? Играют. Тебя никто не заставлял это делать, – уже начала хихикать из-за его выражения лица, полной потерянности.

– Это нечестно! Анна, освободи дом. Мне шашки некуда собирать, – потребовал он.

– Нет, – расхохотавшись в голос, сделала ход.

– Анна!

– Да, Рикардо? – Смеясь, указала ему на кости.

– Это наглость с твоей стороны, – поджав губы, бросил их.

– Это игра, муженёк. Принимай поражение, – довольно пропев, поставила последнюю шашку в дом.

– Ты даже возможности мне не дала! Лучше бы в куклы играли, – пробурчал он.

– Ты проиграл, – ещё громче расхохоталась.

– Ни черта! Ну держись, – прорычал он и сбросил нарды со стола. С криком подскочила на ноги, умирая со смеху. Рикардо начал подходить ко мне, а я не могла успокоиться.

– Поймаю, ты получишь, – предостерёг он.

– Сначала поймай, – отскочила в сторону от него, и в его руках оказался воздух.

– Ты не умеешь проигрывать, Рикардо, – убегая от него, бросила я.

– Нет. Не умею, и ты нечестно играла, – остановившись напротив меня, пожурил меня. Нас разделял журнальный столик, а я всё успокоиться не могла. Не помню, когда последний раз так смеялась. Ни разу, как сейчас.

Обдумывая, куда мне бежать, не заметила, как мужчина запрыгнул на стол и повалил меня на диван. С криком и страхом зажмурилась.

– Ну, теперь держись, – с этими словами, как сумасшедший начал меня щекотать.

– Хватит! – Пытаясь выпутаться из его рук, визжала я.

– Нет, Анна, получай, – его смех слился с моим. Отталкивала его, даже кусала, но хохотала, что лёгкие начали болеть.

– Кхм. Приношу свои извинения, что прерываю такую… хм… такое веселье, – раздался мужской голос, и Рикардо поднял голову, выпустив меня из рук.

В этот момент, когда заметила Дино, стоящего с какими-то бумагами возле дивана и с явным интересом разглядывающего нас, залилась краской. Никогда же так себя не вела. Боже, мне стало так стыдно. Подскочила с дивана, и хотелось сквозь землю провалиться.

– Здравствуй, Дино. Я к себе. Спасибо за игру, Рикардо, – скороговоркой произнесла я и пронеслась в свою спальню, громко закрыв за собой дверь.

Прижалась к ней и приложила руку к груди, где быстро билось сердце. Как так получилось, что обычная игра в нарды перешла в то, что не должно было произойти? Увлеклась и забылась. С Рикардо это было легко, когда он не зол. И только сейчас прокручивая в голове события, понимала, что мне он нравится. Как человек, как собеседник и как мужчина. Он смог заставить меня признаться во многом, хотя это несло в себе столько опасности. Не хочу подвергать его ей. Он хоть и странный, но хороший человек. Со своими тайнами и жизнью. Не имею права думать о том, чтобы хотя бы что-то чувствовать к нему. Да и не умею я. Но улыбка, которая расцвела на губах, была противоположностью мыслям.

– Это было довольно, по-семейному мило, – ехидно усмехнулся Дино.

– Не твоего ума дело, как это выглядело. Зачем пришёл? – Прошипел, собирая с пола шашки.

– Принёс то, что может повлиять на ваше совместное будущее, – лицо друга преобразилось. Стало серьёзным, когда моё сердце на миг замерло. Бросил нарды и, выхватив из рук Дино бумаги, направился в свою спальню.

– Ты читал? – Сухо спросил я, убедившись, что остались одни.

– Да.

– И? – Сев на постель, поднял на него взгляд.

– Узнай сам, – предложил Дино и вышел из комнаты.

Посмотрел на листы в моей руке. А, может быть, к чёрту это? Вёл себя безобразно по отношению к Анне, всему виной обида. Её безразличие к человеку, который стал её мужем, меня задело. И хоть порывался несколько раз постучать, но обрывал себя. Лучше как обычно наслаждаться вниманием других. Ведь фиктивно всё, и она воспринимала это именно так. Но сегодня… её смех, озорство в глазах и всё поменялось. Буквально всё. Моё решение не разговаривать с ней, отдохнуть, остаться свободным, имея жену.